Уважаемый, Михаил Николаевич! 2006 год. Тема Махатм и Кармы, которая в последнее время Вас всё больше раззадоривает, для шуток не является вполне подходящей. Учитывая, что Вы высмеиваете спекуляции по этому вопросу (недалёких людей), всё же создаётся впечатление, что Вы сами не чужды подобных спекуляций. Разница в том, что те, о ком вы говорите - искренни в своём заблуждении или неосведомлённости, Вы же сознательно (как бы это сказали раньше) богохульствуете, переводя высокие, но недоступные Вашему сознанию Слова, в понятия нарицательные, "употребляемые всуе". Махатма, как Вы наверное знаете, переводится с санскрита, как Великая Душа и если вы, хоть самую малость, доверяете словам Библии, Вы должны знать, что - "хула на Духа Святого не проститься". И Карма (слово, которое основательно прописалось в ваших монологах) в этом случае неумолима, как бы мало о Её действии и механизме Вы не знали. С уважением, С.
Уважаемый, Михаил! Очень надеюсь, что моё предыдущее письмо (если Вы его прочитали) не вызвало у Вас (недостойного Вас) чувства обиды и раздражения. Каждый, кто вызывает раздражение у других, пусть готовиться получить его обратно. Это хорошо, что в этом случае чиновникам и американцам нет до Вас дела - они заняты деньгами. Они честно "умерли" в сфере добычи материального благополучия. Вы не умерли, но ещё до конца не ожили, Вы пытаетесь быть посередине, а как Вы знаете, "тёплые извергаются вон", потому что они - "плюют в обе стороны", желая остаться "сами по себе". |
---|
Эдм. У. Ферну Эсквайру члену Теософского Общества. 1882 г. (Симла) Приветствую моего "ещё пока верного челу". Вы, возможно думаете, что "Отец" умер, не правда ли? Итак "сынок", тогда узнайте причину столь долгого молчания, которая вас скорее удивит, чем опечалит. Именно ваше письмо, нарушило мое привычное спокойствие. Две-три фразы в нем, не говоря уже о новостях, заставят даже адепта почесать затылок. Особенно торжественно и таинственно звучит фраза, начинающаяся словами: "Как вы знаете, мой Отец, я принадлежу и т. д." и касается она некоего тайного общества. Эта новость, что вы принадлежите (кроме Теософского Общества) к другому "Обществу...", в котором все члены не известны друг другу и которое "не практикует и не терпит обмана" - переполнила меня страхом и удивлением не меньше, чем другое сообщение, информирующее меня о наличии в нем нескольких членов, которые знают меня и сообщаются со мной. Увы! Вопреки вашей уверенности - "как вы (я) знаете", - я, признаться, смущён отсутствием у меня достаточного количества данных об этом Обществе - без сомнения, по причине вашей обычной предосторожности. До сих пор вы его так благополучно прятали в дальнем закоулке своего мозга и так хорошо "привели в порядок ваш ум", когда писали мне, что, естественно, оно ускользнуло от меня. Да, мы мало знаем о нем, оно для нас слишком высокое и слишком респектабельное, несмотря на то, что оно претендует на связь с нами. И тем не менее, вопреки его сходству с принципами карбонариев, исключавшими возможность для одного члена знать другого, вы, кажется, все же знакомы с несколькими из тех, которые утверждают, что знают меня и поддерживают связь со мной. Из этого я вынужден сделать заключение, что вы занимаете в Обществе очень высокое положение - быть может, вы в нем президент, "Высоко Чтимый Учитель"? Следовательно, эта догадка заставляет меня предположить, что человек, стоящий так высоко в Обществе, которое "не терпит и не практикует обмана", не может сильно хотеть принадлежать к нашему бедному Братству, которое занимается "тем же самым" - в отношении испытуемых. Отсюда моё молчание. Но когда в вашем следующем письме вы жалуетесь в таких трогательных выражениях, что "не были благословлены посланием" от меня, то это принуждает меня заключить, что вы ещё не совсем выбросили нас за борт, невзирая на наши обманчивые методы.. И даже всё сделанное вами, чтобы засвидетельствовать недоверие к нам, - со дня написания вашего письма - было не для того, чтобы "увериться" в нас, но побудительной причиной этого было служение делу. Да, действительно хорошо, мой сын, что будучи "мишенью для стольких подозрений и клеветы", вы благородны, во всяком случае в известной сфере. Учитывая всё это, я посылаю к вам надёжного челу Чандра Кушо, диковатый вид которого прошу простить; устно он объяснит вам ситуацию гораздо лучше, чем любое письмо от меня. Вам придётся принять его условия, или - к моему огорчению - нам нужно будет расстаться. Между тем, мой любимый сын и "верный чела", не думайте обо мне плохо, если я закончу это письмо адресуя вам ВТОРОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ. Ещё вас любящий М:. |